Мне вспомнился день из детства,
Сухое на чувства утро.
Отца забрала поездка –
Подробности помню смутно.
У мамы была учеба,
Она уезжала в Пушкин.
И все становилось черным:
И комната, и игрушки.
Мне было почти четыре,
За окнами выпал сумрак,
Я прятал печаль в кефире
И плакал при виде сумок.
Мы рано поели ужин
И рано ушли в кровати.
Метель собирала в лужи
Покой приунывших братьев.
На ночь я ложился к деду,
Я помню о нем с любовью.
Мы мирно вели беседу
И были похожи бровью.
Я помню, как он старался,
Я помню его гостинцы.
Он брился и умывался,
Едва просыпались птицы.
День из детства
Я помню привычный завтрак:
До красной строки хороший,
Солидный кофейный запах,
И хлеб, что дышал в ладоши.
Сперва просыпался Женя
(Он старше на три с немногим):
Без лени и одолжений,
И добрый, и в меру строгий.
Он больше дружил с бабулей.
Хоть годы и треплют кожу,
Какие б ветра ни дули,
Они до сих пор похожи.
Я молча внимал молитву,
Потом колупал яичко.
Шумит на ветру калитка, буксует бричка.
Потом мы уселись в санки –
Мне думалось, что я всадник,
Я сильно скучал по мамке
И ехал за братом в садик.
Он чуть впереди, я сзади –
И дед широченной лапой
Катил нас по снежной глади,
Такой, постаревший папа.
Я помню густое утро,
И снег, и морозный воздух.
Я помню весь путь маршрута
И каждый далекий отзвук.
Мне было всего четыре…
По кнопкам отцовских раций
Я мерил длину квартиры.
Минуло тревожных двадцать.
Метель собирает в лужи
Мою дорогую память.
Я помню наш каждый ужин
И, верно, готов залаять.
На то, что стареют люди,
На то, что приходит следом,
На то, что уже не будет
Ни кофе, ни хлеба с дедом.
На то, что не влезу в сани,
На то, что не примут в садик,
На то, что нельзя слезами
Оправдывать боль от ссадин.
Мне вспомнился день из детства,
Сухое на чувства утро…
Сухое на чувства утро?
Сухое на чувства?!
Сухое?
