|
|
|
Меня не посадить — я это твёрдо знаю,
Пусть отдохнут пока «казённые» дома.
Меня не посадить, хотя давно пугают,
Меня не посадить — я сам себе тюрьма.
Я сам себе тюрьма, нет камеры надёжней,
Давно томится в ней души моей рассказ.
Меня не посадить, хоть это так возможно,
Меня не посадить ни завтра, ни сейчас.
Я сам себе тюрьма, я на воде и хлебе,
И самого себя мне не освободить.
Меня не посадить на суше или в небе,
На море иль в горах — меня не посадить.
|
|
|
Но, как в решётке, вдруг забьётся ночью сердце
О рёбра, что его отринули от дня,
Когда оно болит и дверь открыта смерти,
Я точно знаю, им не посадить меня.
И вспомнив всё тепло, что я собрал по крохам,
И холод остальных беспечно извиня,
Сведённым ртом шепну с последним хриплым вздохом:
«Я всё-таки был прав — не посадить меня».
|
|
|