Рубиновое сердце всё ещё помнит дворы Димитрова, Сранная осень плевала в школу 2 — 9 — 8, Район Купчино замирал в ожидании мая, Мы же затухали в окружении — сранного кайфа. Пока старшие друзья прижимали к стенам тупых блядей, Младшие бухали у друзей, или, Деление дворов «Рома кто выбивал зубы?», Кровь, на балахонах, бандах, и на широких трубах, Вот они — Одесса из штата, пентагоны, болота, Кликухи дворов — были заложены до нас строго. Саша, не гневи Бога подумай… Водяра не выход, бери микро рифмуй! На листики стали ложиться буквы, В то время как мои кореша на районе, метили струями стены, Забивали стрелы кому-то, пылили сирены, орали машины, Ждали, у входа в капканы, ломали, Маленькими шагами, топали скелеты в капюшонах, Тени в погонах, а брань для фона, йоу, Поверь, здесь всё осталось как и было, Та же синька, в садиках, всё те же надежды простолюдинов, Те же слёзы, те же пьяные радости, Всё те же планы душить, на почве не терпимости. Однако я вспоминаю те дни с улыбкой, с грустью, Клянусь — если бы дали шанс, я бы вернулся в те дни! Купчина-а-а, Купчина-а-а Купчина-а-а Я знаю тебя, видел твои глаза — твои вечера как смола! Купчина-а-а, Купчина-а-а Купчина-а-а Я знаю тебя, видел твои глаза — твои вечера как смола!