|
|
|
Я растворяюсь в белёсых тонах.
Снизу шум автострад, надо мною луна,
За моими плечами каскад, а рассвета не жду уже —
Как бы не так, я скучаю по старым своим стихам.
Где кричали «привет» мы вслед поездам;
Где не важно, что есть и что было, где родное мне всё.
Всё по-прежнему мило и лампово так!
Где закат и зима в новостройках у дома;
Где любовь была на этажах.
Не потеряно всё, что ценили до этого,
Письма друг другу сжимали в руках.
Где ломались границы и рамки внутри
И любовь была столь безответной.
Где я был космонавтом без груды таблеток —
Там, где «смотри — мы горим», это да.
Мы горели без знойных температур,
И без ложного приступа боли.
Где на ноль никакие мечты не делились —
Каждый преданно, верно играл свою роль.
Где фасады домов не рябили в глазах,
А на послезавтра нету планов согласно прогнозам.
И крики, и плачи застыли в морозах,
Оставленных где-то в январских сугробах.
А на кухнях пустых батареи, что греют
Тепло твоих рук, на смартфоне слёзы.
Прости меня просто за всё, что случилось,
Ведь я даже и не был осознан.
Отметь на карте места,
Где мы с тобой никогда не бывали.
И в мёртвом городе я тебя выдумал,
Нервы свои зажимая тисками.
Я просто любил заполярное небо,
Пускай и в кислотных разводах.
Ненавидя себя и прохожих людей,
Вечно путаясь в стенах заводов.
|
|
|
Отметь же на яндекс.карте места,
Где мы были пьяны,
Где мы были счастливыми, как никогда
Наблюдая в прозрачной дымке
На небе машины и поезда.
Я ведь просто хотел, чтобы рядом
Меня согревали родные колени и плечи.
В некрологах будет записано так:
«все тинейджеры умерли завтрашним вечером».
Фонари, что разбиты как твои колени
И губы, что нежно касаются пальцев,
А ночью уже не уехать домой
И у нас один выход — остаться.
Остаться в блокнотах людей незаметных,
Остаться порезами рук и ладоней —
Без слов рассказать всем о том,
Сколько в раны сердечные сыпали солью.
Сколько нужно дышать, если ты умираешь.
Ментально дрожать только при её смехе.
Сжимать фотографии в белых шумах,
Растворяясь в эфирах тв и помехах.
Отметь на карте места,
Где мы с тобой никогда не бывали.
И когда уже не было шанса на жизнь,
Кровоточили дёсна с сухими губами —
Твоими губами.
|
|
|