|
|
|
[Вступление]:
Чёрный чёрствый хлеб тупой ломает нож,
Уставлены глаза в размытый горизонт.
Прямо с потолка идёт бесшумный дождь,
Бегущая строка упёрлась в переплёт.
[Припев, Би-2]:
Любовью чужой горят города,
Извилистый путь затянулся петлёй;
Когда все дороги ведут в никуда —
Настала пора возвращаться домой.
[Куплет 1, Би-2]:
Шумная толпа заполнила перрон
И мальчик за стеклом всё машет мне рукой.
Каждая судьба завязана со мной,
И в памяти живой давно снесённый дом.
[Припев, Би-2]:
Любовью чужой горят города,
Извилистый путь затянулся петлёй;
Когда все дороги ведут в никуда —
Настала пора возвращаться домой.
[Куплет 2, Oxxxymiron]:
Едва ли спасут летящего на смерть:
Кипарисы, пальмы, лазурь, загар — не доспех.
Тут Муссон прозвали Монсун, пейзажи как во сне;
Но чем замазать тоску по месту, где нас нет?
Здесь пусть не комфорт, но и не Лефортово,
А ты упорно ждешь телепорт домой, чтобы торкнуло.
По старой формуле, в дом родной, где нет орднунга!
Здесь ты видел все: шахты Дортмунда, скалы Корнуэлла.
Стадо Морлоков из трущоб раннего Оруэлла книг.
На ладони странника мир, пока связи порваны с точкой «Я»;
Но комом в горле глотку чесало, подработки швейцаром.
Стакан водки с Cinzano…
|
|
|
Хули, что делать, если победа сердца над разумом?
И всё — надоело среди туземцев быть пасынком!
Позади рай, но раз, увы, камикадзе мы — впереди
Мир камер газовых, армий Власова, казней массовых, но
Все же тянет назад, стой,
Потряхивает, входим в родное антипространство
Что, сказать «Стоп»? Остаться, писать в стол?
Ссать, что умрешь тут, как эмигрантский запас слов?
Без подпитки живой настоящей речи
Ты ведь думал, что выживешь без нее, но расстояние нечем
Сократить, думал — пройдет, все — ничего, расстояние лечит, но
Язык твой так и не стал ни на грамм онемеченным, камо грядеши?
Ишь, ладони, Икар, сложил ближе ко лбу.
За спиной — тараканьи бега, Париж и Стамбул.
Триста коньяка, самолёт все выше — и стал вдруг,
Описав круг над мысом точкой — дерзай, друг, а там, внизу —
[Припев, Би-2]:
Любовью чужой горят города, извилистый путь затянулся петлёй;
Когда все дороги ведут в никуда — настала пора возвращаться домой.
Любовью чужой горят города, извилистый путь затянулся петлёй;
Когда все дороги ведут в никуда — настала пора возвращаться домой.
|
|
|