|
|
|
По утрам на всех рынках города
Детвора среди барыг ошивается:
Кто ворует, а кто просто кормится,
Ну а в общем, все побираются.
Патриот мне сказал, что я конченый тип,
А нацист подтвердил и добавил: «Он жид!»
Я стоял одинокий среди грустных людей.
Мне хотелось любви, им хотелось скорей.
Мой город будет стоять!
По переименованным улицам,
По убитому детству далекому,
Мимо псов со страшными рожами
Улыбаются мне прохожие.
Ночью звезды на небе светятся,
Ночью психи луною маются,
Провода и столбы шевелятся,
Даже стены, и те кусаются.
Ну а если проснусь, то не выдам себя,
Втихаря улыбнусь, разобью зеркала.
Белый саван зимы, он красив на земле;
Остаются следы. Что-то сдохло во мне.
Мой город будет стоять!
|
|
|
Что же делать тем, кто не варится
В их котлах, кошельках, половниках,
Кто по-прежнему просто тащится
И в ладах со своею совестью?
Он идет по земле хозяином,
Понимая свое одиночество,
Не справляет народные праздники
И не борется за экологию.
И не нужно ему никаких перемен,
Революций, погромов, игрушечных войн.
Он далек от бессмысленных наших проблем,
Он не знает такого понятия — дом.
Мой город будет стоять!
|
|
|