|
|
|
Как далеко-далеко, где-то там в Подмосковье
Фотографию сына уронила рука
А по белому снегу уходил от погони
Человек в телогрейке или просто зека.
Мать прислала письмо — захворала сынок
Знать готовить белье, уж подходит мне срок
Только прежде, чем в путь мне хотя бы разок
Перед смертью взглянуть на тебя бы сынок
Потеряла покой, все одно — как ты там
Неужели с тобой уж не свидеться нам
Я б примчалась к тебе, да подняться не в мочь
И на дерзкий побег
И на дерзкий побег он пошел в ту же ночь.
В небо взмыла ракета и упала за реку
Ночь опять проглотила очертанья тайги
А из леса на встречу беглецу человеку
Вышел волк-одиночка и оскалил клыки.
Человек вынул нож: «Серый, ты не шути,
Хочешь крови, ну что ж — я такой же как ты
Только стоит ли бой затевать смертный нам
Слышишь лай, то за мной псы идут по пятам
Я ведь тоже как зверь — в угол загнан людьми,
А раз так — что ж теперь нам делить, черт возьми
Видишь сам бог не дал ни тебе и не мне»
Волк еще постоял,
Волк еще постоял и растаял во тьме.
|
|
|
Рвали повод собаки в кровь сдирая ладони
След петлял и терялся, грозно выла пурга
А по белому снегу уходил от погони
Человек в телогрейке или просто зека.
И ефрейтор один тоже мать вспоминал
И средь черных осин все бойчее шагал
Десять суток цена — кто назначил ее
Вот мелькнула спина и поднялось цевье
Сухо щелкнул затвор, обернулся зекан
«Су*а» — выдохнул он, и взглянул в облака
А вверху пустота, лишь вдали по кривой
Покатилась звезда,
Покатилась звезда словно в отпуск домой.
Снег расплавили гильзы, и истек алой кровью
Человек в телогрейке, безымянный зека
А далеко, далеко, где-то там, в Подмосковье
Фотографию сына уронила рука.
А далеко, далеко, где-то там, в Подмосковье
Фотографию сына уронила рука.
|
|
|