|
|
|
[Вступление]:
Необъятно набито звёздами
Ослепляющими ярко-острыми.
Свинцово-серые массы кольцами
Растворяются в кипящем воздухе.
Необъятно набито звёздами
Ослепляющими ярко-острыми.
Свинцово-серые массы кольцами
Растворяются в потоках воздуха.
[Куплет 1: ATL]
Эту петлю я скрутил себе сам
Из шелеста бумажек, что подобны лепесткам.
Я поутру, поутру вздёрнутым плясал —
Ведь Новочебоксарск далеко не Версаль.
А я, всё тот же партизан в дремучих лесах,
Чьи помыслы лишь о том, как искоренить ту нечисть.
Вот мы и вышли по разам, как оказалось —
Я бьюсь с самим собой целую бесконечность.
Паутины траурные фестоны.
Глаза прикрыты блаженной истомой.
Из тяжёлых легких жаром пышет, как из домны —
А я не пропускаю, я бездонный.
И я не по-детски начал слетать с нарезки,
И причины ретироваться у меня веские.
Но путами вязкими, с шёпотом и ласками
Мы пустимся в шаманские пляски.
|
|
|
Она благоухает беспардонно,
Гипнотически завиваясь в кудри Горгоны.
И в мусорных руинах квартиры съемной,
С*ка, у меня кончились патроны.
И я сызнова в поисках боеприпасов —
Опять даю себе слово бросить поутру.
Даю себе это слово уже который раз,
Но наутро я снова лезу в петлю.
Припев:
Я в завязку поутру —
Но, утром я, полез в петлю.
Я в завязку поутру —
Но, утром я, полез в петлю.
[Куплет 2, ATL]:
Эту петлю я скрутил себе сам
Из шелеста бумажек, что подобны лепесткам.
Я поутру, поутру вздёрнутым плясал —
Ведь Новочебоксарск далеко не Версаль.
А я, всё тот же партизан в дремучих лесах,
Чьи помыслы лишь о том, как искоренить ту нечисть.
Вот мы и вышли по разам, как оказалось —
Я бьюсь с самим собой целую бесконечность.
|
|
|